Выходные данные: Жук Е. А. Сопоставительный анализ ядерных предикатов желания в русском и английском языках (прагмасемантические аспекты): Автореф. дис… канд. филол. наук. Краснодар, 1994. 17 с.

Реферируемая работа посвящена сопоставительному описанию ядерных предикатов желания (ЯПЖ) русского и английского языков: глаголов "желать"-"хотеть" и to wish-to want. Объектом исследования являются лексические показатели русского и английского языков, наиболее частотные в речи я наиболее "архетипно" передающие ‘желание’, которые образуют в них доминанту лексико-семантического поля дезидеративности. Предметом исследования являются их семантические и прагмастилистические свойства.

Актуальность темы исследования определяется общей направленностью лингвистических работ последних десятилетий на проблемы деятельности субъекта в языке – использования им языковых единиц с целью речевого воздействия на партнера по коммуникации. В основе же любой целенаправленной деятельности, в том числе и речевой, в качестве мотива лежит желание. Кроме того, тематика работы лежит в русле движения конкретноязыковых исследований от описания широких пластов единиц (лексико-семантических полей, тематических групп, синонимических рядов и пр.) к анализу отдельных лексических показателей – их лингвистическому "портретированию"; именно в атом ключе выполнена настоящая работа.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые на материале русского и английского языков описываются прагмасемантические свойства таких слаборазнозначных синонимов, как ЯПЖ, и вырабатывается методика "разведения" значений этих лексических единиц, позволяющая определить, чем эти близкие синонимы отличаются друг от друга. Впервые такие объектом специального исследования в работе является бинарная структура доминанты лексике семантического поля желания как своего рода языковая универсалия.

Сопоставительное изучение ЯПЖ позволяет выявить те особенности их семантики и речевого употребления в русской и английском языках, которые ускользают при их внутриязыковом описании и позволяет также эксплицировать отрицательные языковые факты – отсутствие тех или иных признаков в лексико-семантической парадигме ЯПЖ этих языков.

Результаты исследования имеют как теоретическое, так и практическое значение. Они могут найти применение в теоретических курсах по общему и русскому языкознанию, в курсах практической грамматики и стилистики русского и английского языков, при обучении практическому владению русским и английским языками и переводу, а также при сопоставительном изучении как близкородственных языков, так и языков различного грамматического строя.

Конечной целью диссертационного исследования является попарно-сопоставительное установление сходств и различий внутри лексико-семантической парадигмы, образованной ЯПЖ русского и английского языков, основной его задачей – отработка методики сопоставления близких, слаборазнозначных синонимов по совокупности праг-масемантических и стилистических признаков. Соответственно, проблематика исследования группируется вокруг двух основных тем: выделения языковых (словарных, лаксикографическах) в речевых (текстовых) функций (значений) ЯПЖ и типологизации контекстов их употребления с учетом "разрешающей силы (способности)" последних.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Доминанта лексико-семантического поля желания в русском и в английском языках бинарна: ее дефиниционные признаки распределены между двумя лексическими показателями в каждом языке – предикатами "желать"-''хотеть" и to wish-to want соответственно.

2. Концепт 'желание’, образующий предметную основу синонимии ЯПЖ, семантически неопределим и принадлежит к числу "семантических примитивов", составляющих лексикон "языка мысли".

3. ЯПЖ в парах "желать"-"хотеть" и to wish-to want представляют собой квазисинонимы – синонимы частичные, неполные и асимметричные, отличающиеся друг от друга формально-структурными, сочетаемостными, дополнительными семантическими стилистическими характеристиками, создающими их прагмасемантическую "ауру".

4. ЯПЖ в парах "желать"-wish и "хотеть"-to want представляют собой межъязыковые квазиэквиваленты – эквиваленты частичные, взаимозаменимые лишь в некоторых своих языковых и речевых функциях и отличающиеся друг от друга в формально-структурном, семантическом и функциональном аспектах.

Методы исследования. В работе применялась комплексная методика исследования, включающая методы компонентного, трансформационного, контрастивного и контекстного анализа, социолингвистический ролевой и стилистический анализы, элементы статистического анализа и языкового эксперимента, матричный анализ лексикографических толкований через выделение и ранжирование семантических множителей.

Материалом исследования послужили результаты выборки из художественных произведений русской и английской литературы XIX–XX веков и русской периодики 80-х годов нашего века, составившие корпус приблизительно в 8000 примеров, а также данные лексикографических источников – толковых и синонимических словарей русского и английского языков.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в 10 публикациях и докладывались на VIII региональной научно-практической конференции "Модель обучения иностранному языку на старших курсах" (Нальчик, 1991), на международной конференции "Иностранные языки в научной деятельности специалиста" (Ташкент, 1991), на республиканской научной конференции "Контрастивная лингвистика, типология языков и перевод" (Ростов-на-Дону, 1992), на международной научной лингвистической конференции "Методы сравнительно-сопоставительного изучения романских и германских языков" (Ярославль, 1992), на региональной научной конференции "Актуальные проблемы лингвистики и методики преподавания" (Краснодар, 1993), на межвузовской научно-методической конференции "Проблемы совершенствования образовательных процессов" (Краснодар, 1993), на Всероссийской научной конференции "Принципы функционального описания языка" (Екатеринбург, 1994), а также обсуждались на заседании кафедры иностранных языков Кубанского государственного технологического университета.

Цель и задачи исследования определили структуру и объем работы, которая состоит из краткого введения, трех глав, заключения, списка источников языкового материала и списка использованной литературы. Во Введении обосновывается выбор темы исследования и оговаривается употребление сокращений и диакритическах знаков. Первая глава посвящена выработке основных теоретических положений. В ней устанавливается семантический статус 'желания’ и его отличия от "хотения", выделяются собственно предикаты желания и ядерные предикаты желания, определяются языковые и речевые функции последних и типы контекстов, в которых они употребляются. Глава 2 состоит из двух разделов. В первом её разделе описываются языковые и речевые функции ЯПЖ английского языка и исследуется их отношение к отрицанию, во втором – языковые и речевые функции ЯПЖ русского языка в исследуется их отношение к отрицанию и к грамматическому виду. В главе 3 проводится сопоставительное исследование ЯПЖ как межъязыковых соответствий в парах "желать"-tо wish и "хотеть"-to want, а также описывается функционирование этих единиц в переводе. В Заключении формулируются основные выводы диссертации. Основной текст диссертации занимает 187 машинописных страниц, список источников языкового материала насчитывает 122 наименования, список использованной литература представлен 191 наименованием.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Желание является мотивом всех произвольных невынужденных действий субъекта и занимает центральное место в системе атрибутов психики человека. Концепт желания семантически неразложим, относится к числу единиц "языка мысли" – семантических примитивов и абстрагирован от представления о желании в "наивной картине мира" носителей языка. 'Желание' неопределимо ни в денотатных, ни в сигнификатных терминах: на него нельзя указать и о нем нельзя рассказать человеку, который его не испытывал. Логическая структура дезидеративной оценки наиболее адекватно представляется через противопоставление двух операторов: "желания" и "безразличия", при котором предикативный знак высказывания (утверждение-отрицание) отходит к объекту оценки.

Существование в ряду предикатов делания единиц, подобных "желать"-"хотеть" и to wish-to want, характерно для многих индоевропейских языков. Оба этих глагола отправляют я психическому состоянию субъекта, вызванному переживанием какой-либо его потребности, но отправляют они к различным стадиям деятельности: желание стоит у её истоков и связано с созданием мотива, выработкой цели, "хотение" же включает в себя уже знание о средствах и способах достижения этой цели. С отнесенностъю к различным этапам деятельности связаны и основные семантические различия желания и "хотения": если первое автономно, неподконтрольно субъекту, не ориентировано непосредственно на выполнимость и волевые усилия субъекта, то второе направлено на выполнимый объект, связано с волей и готовностью субъекта прилагать усилия для достижения цели, преднамеренностью и подконтрольностью. В число собственно предикатов желания попадают единицы, в семантике которых 'желание' занимает центральное место, которым не присущи акциональность, метафоричность и перифрастичность. – в русском языке это лексемы "алкать", "вожделеть", "жаждать", "зариться", "охота", "хотеть(ся)", в английском - to covet, to crave, to desire, to hanker, to long, to pine, to went, to will, to wish, to yearn. В свою очередь, в ряду собственно предикатов желания выделяются ядерные предикаты – единицы, наиболее употребительные в речи, наиболее многозначные, обладающие наибольшей синтаксической сочетаемостью, стилистически наименее маркированные и наиболее используемые при лексикографическом описании предикатов этого ряда. В русском языке это лексемы "желать"-"хотеть", в английском – to wish-to want, между которыми распределяются признаки лексической доминанты синонимического рада предикатов желания.

ЯПЖ, безусловно, являются синонимами: словами, относящимся к одной части речи, объединяемыми дефиниционной частью своей семантики, отправляющей к денотату обозначаемой ими реалии, и различающимися дополнительными семами, нейтрализуемыми в определенных контекстах употребления. При рассмотрении ЯПЖ в качестве синонимов возникает проблема отсутствия у них определимого предметного значения – центрального объекта лексикографического описания. Поскольку общая, идентифицирущая часть семантики ЯПЖ не поддается семантическому анализу, исследование их синонимии сводятся к описанию различий, отраженных в дополнительной семантике и проявляющихся в их различной сочетаемости, различных идеографических и оценочных свойствах, коннотациях, стилевых и стилистических характеристиках.

Деление множества функций лексических единил по признаку регулярности и автономности реализации дает языковые функции, совпадающие, в принципе, со словарными значениями этих единиц, и речевые функции, совпадающие с контекстно обусловленными значениями, описание которых с необходимостью включает в себя сведения о типизированном окружении этих единиц – контексте.

Контекст как средство семантической идентификации значений многозначной языковой единицы характеризуется различной степенью "разрешающей способности" и может быть "сильным», т. е. достаточным для однозначной идентификации всех её значений, и "слабым" – недостаточным для такой идентификации. В зависимости от "разрешающей силы" контекста "асимметричный дуализм лингвистического знака" проявляется в речи как синкретизм (в "сильных" контекстах) либо как нейтрализация или амфиболия – двусмысленность (в "слабых" контекстах). Сопоставление ЯПЖ английского языка по совокупности доминантных признаков показывает, что за предикатом to want остаются стилистическая нейтральность, частотность и многозначность» а за предикатом to wish – сочетаемостная активность и активность формообразовательная (он может управлять всеми возможными синтаксическими формами объектного дополнения и способен к образованию императива) – и употребимость в функции семантического множителя при лексикографическом описании синонимического ряда собственно предикатов желания.

Более "архетипным", т. е. наиболее адекватно передающим «желание» как внутреннее психическое состояние, в этой паре является предикат to wish, поскольку определяющим здесь является именно способность к употреблению в качества семантического множителя. Кроме того, to wish на фоне to want является «семантически нейтральным» в том смысле, что он не осложнен дополнительными "волевыми" оттенками, а передает 'желание' в "чистом виде".

В области языковых, семантико-синтаксических функций to wish и to want синонимичны (без учета прагмастилистической маркированности to wish) в конструкции со сложным дополнением, где to want, как правило, нейтрализуется и передает "чистое желание (I wish/want you to go home), и в инфинитивной конструкции, когда при выполнимости действия глагола инфинитива для субъекта to wish передает "хотение", а при невыполнимости этого действия to want передает "чистое желание". То wish и to want в области языковых функций взаимозаменимы (также с учетом прагмасти-листических поправок) в функции показателя безразличия говорящего к выбору единицы из класса объектов, заданного категориальным признаком (who/what ever you wish/want).

Специфическими языковыми функциями to wish являются функции, связанные с его идиоматизацией: употреблением с предлогами on/upon и именным дополнением - "магическая" ("загадать желание на чем-либо") и "навязывания" (to wish somebody/something on/upon somebody).

Отличительной особенностью to wish в свободном употреблении является способность управлять объектным дополнением, реализация которого невозможна либо маловероятна: How he wished for a glass of cold water. В конструкции с объектным дополнением-придаточным предложением, в которой нормативно to want употребляться не может, при невыполнимости действия глагола придаточного to wish передает специфическое значение эмоциональной оценки – сожаления: I wish I had left earlier; I wish I could help you. В этой же конструкции в случае вероятностной выполнимости действия глагола придаточного он передает значение надежды: I wish you would try to be reasonable.

Также специфическим языковым значением to wish является значение пожелания, передаваемое им при условии наличия в качестве прямого дополнения оценочной лексемы, а в качестве косвенного (бене- или малефициента) – адресата пожелания. В первом лице настоящего времени индикатива to wish в этой функции представляет собой перформатив и является предикатом речевой деятельности: I wish you well and happy!

Специфические языковые функции предиката to want связаны главным образом с реализацией его потребностных значений в конструкции с номинально-прономинальным объектным дополнением, где он передает значения собственно потребности (need), нехватки (lack, miss), требования (require) и пр. Специфическим языковым значением to want является также значение вожделения (lust), передаваемое им в конструкции с объектным дополнением-именем существа, способного вызывать к себе любовное влечение. То want во втором лице с объектным инфинитивным дополнением выполняет специфическую языковую функцию морального долга: You want to let off a little steam; You want to keep an open mind. Специфические языковые функции выполняются to want во фразеологизме to want/be wanted for "разыскиваться за совершение преступления" и в идиоматизированных сочетаниях с предлогами in, for, with + именное дополнение.

Семантико-синтаксический контекст, необходимый для идентификации некоторых языковых функций to want, может обладать недостаточной "разрешающей способностью", и тогда имеет место их речевая нейтрализация (потребность=’желание'): I want this picture.

В области речевых функций, реализуемых ЯПЖ в прагмастилис-тических контекстах, общими для to wish и to want являются функции, выполняемые ими при формулировании косвенных речевых актов – прескриптивных (приказ, распоряжение, требование и пр.), реквестивных (просьба) и суггестивных (предложение, совет). Как to wish, так и to want способны также употребляться для опосредования перформативов (I wish/want to thank you) и для снятия категоричности речевых актов путем формального соотнесения их с планом прошедшего (I wished/wanted to thank you). Общими для них являются также текстообразующие функции: обоснования (мотивации) действия (Не wanted to go to bed for he was exhausted; I want to show you something, come here!) и интерпретации – истолкования чьих-либо действий или намерений (I see you want something from me; They wanted to tell you they are doing well at their English).

Специфическими речевыми функциями to wish, накладывающимися на все его другие функции, являются, во-первых, функции, создающие его стилистическую маркированность: "изысканности", "поэтичности" и "торжественности", отправляющие к книжно-литературному регистру текста, в котором употребляется этот предикат: But for himself, in conscious virtue brave, / He only wish'd for worlds beyond the grave (O.Goldsmith); I have come to cast fire upon the earth; and now I wish it were already kindled (Luke: 12, 45). Во вторых, специфическими для to wish являются речевые функции, отправляющие к соотношению социально-коммуникативных статусов участников речевого общения; "скромности", "уважительности" и "пиететности", связанные с речевой реализацией Принципа Вежливости, которые тоже накладываются на прочие языковые и речевые функций этого предиката: I wish to put certain questions to you; What is it that you you wish to ask mе?; Madam wishes to see you now.

Специфические речевые функции to want связаны, прежде всего, с реализацией в его семантике "волевого момента", конкретизирущегося в значениях намерения, решения, попытки и результативного действия, представляющих собой "ипостаси" "хотения" вообще: He wants to fight; I wanted, was determined, to take a legal deposition from a witness; She wanted to cry out, but the gag prevented it; He tried to pay me, but I didn't want to take the money. Речевая идентификация этих функций зависит от "разрешающей силы" контекста, отнюдь не всегда позволяющего отделить контролируемые действия от неконтролируемых и, тем самым, отделить преддеятельностные значения to want ("чистое желание", намерение и решение) от деятельностных (попытка и результативное действие). И, наконец, to want во втором лице в повествовательных высказываниях может служить для формулирования речевого акта совета/рекомендации: What you want to do is to hire a hall, and give series of lectures on police work (D. Неуег).

Диспропорциональность речевого употребления утвердительных и отрицательных форм ЯПЖ объясняется различной реакцией этих единиц на введение отрицания в высказывание и их различным отношением к "подъему отрицания", который беспрепятственно осуществляется в конструкции этих предикатов со сложным и именным объектным дополнением (I wish/want you no harm = I don't wish/want you any harm; I wish/want you not to go there = I don't wish/ want you to go there), но затруднен в конструкции с инфинитивом. Подъем отрицания вполне осуществим также в той части конструкций to wish с придаточным дополнительным, где передается "чистое желание" (I wish you wouldn't go there = I don't wish you would go there), но невозможен там, где передается сожаление (I wish I were deed – *I don't wish I were dead; I wish I had never соmе –*I don't wish I had ever come). Постановка отрицания перед ЯПЖ в конструкции с инфинитивным дополнением, где эти предикаты передают "чистое желание", приводит к амфиболии, когда в высказывании с отрицательнными формами ЯПЖ передается либо безразличие, либо "желание не-Р". В области косвенных речевых актов, формулируемых при помощи ЯПЖ, введение отрицания дает речевые акты отказа, запрета и дистанцированного приглашения/предложения. При помощи отрицательных форм ЯПЖ формулируются также косвенные речевые акты извинения и оправдания: I didn't wish/want to hurt you; I don't wish/want to be unkind, but...

Сопоставление "желать" и "хотеть" по слово- и формообразовательным признакам показывает, что префиксальная деривация у них обоих может осуществляться при помощи приставки воз-, давая архаизированные формы "возжелать" и "восхотеть", однако наиболее продуктивные префиксы в современном языке для них различны: по- для "желать" и за- для "хотеть". В области формообразования на "хотеть" накладываются определенные ограничения: у него отсутствует форма деепричастия и затруднено образование форм императива. В то же самое время он легко принимает возвратную форму, которая в норме современного языка для "желать" представляет собой почта что исключение. Формально-синтаксически "желать" в "хотеть" идентичны: они употребляются с теми же формами объектного дополнения (именем/местоимением, инфинитивом, придаточным и "нулевой" формой).

Сопоставление "желать" и "хотеть" по признакам лексической доминанты показывает, что "архетипность" желания наиболее адекватно передается предикатом "желать", поскольку именно он регулярно применяется в качестве семантического множителя при лексикографическом описании синонимического ряда предикатов желания. В области языковых функций общей для "желать" и "хотеть" является, прежде всего, функция передачи "чистого желания", осуществляемая ими в конструкции с объектным дополнением-придаточным предложением и в конструкции с именным/местоименным дополнением: Я желаю/хочу, чтобы...; Я желаю/хочу Х. В конструкции с инфинитивным дополнением "чистое желание" передается предикатом "хотеть" в местоименной форме, в форме сослагательного наклонения и при наличии наречных степенных интенсификаторов («хотеть страстно, пламенно, сильно, очень и пр.»), в конструкции желания кому-либо добра/зла. И "желать", и "хотеть" способны также употребляться в функции вожделения – передавать значение любовного влечения, и "желать", и "хотеть" активно участвуют в создании семантических аналогов ?-кванторных показателей, передавая безразличие говорящего к выбору представителя из класса, заданного определенным категориальным признаком ("какой хочешь", "сколько пожелаешь" и пр.).

Специфической языковой функцией предиката "желать" в области свободного синтаксиса является функция пожелания, выполняя которую, в первом лице настоящего времени индикатива он функционирует как перформатив: "Желаю вам всегдашней радости в судьбе" (Р. Рождественский). Специфической языковой функцией предиката "хотеть" является функция близости свершения события, передаваемая им в том случае, когда его субъектом выступает имя неодушевленного предмета: "Погода становилась хуже, / Казалось, снег идти хотел" (А. Пушкин). В области речевых функций общей для "желать" и "хотеть" является их способностъ принимать участие в ситуации непосредственного общения коммуникантов в формулировании директивных и иных косвенных речевых актов: "Капитан Янсен, я хочу высадиться на берег" (А. Толстой); "Я царская дочь! / Хочешь провесть ты с царевною ночь? (М. Лермонтов). Оба они также способны опосредовать перформативные глаголы ("Хочу вам сообщить..."; "Хочу тебе пожелать всего наилучшего") и оба они способны к участию в текстообразовании, выполняя функции мотивации действия ("Хочу жить тысячу лет, чтобы смотреть на тебя") и интерпретации ("Он пошарил рукой в воздухе, будто хотел за что-нибудь ухватиться").

Специфическими неоценочными функциями предиката "желать" являются стилистическая функция, отправляющая к поэтичности, торжественности или изысканности текста, в котором употребляется этот глагол ("Прервите пир чудовищный когда / Желаете вы встретить в небесах / Утраченных возлюбленные души" – А. Пушкин»; "Нечестивый желает уловить в сеть зла; но корень праведных тверд" – Притчи; 12, 12), и функция коммуникативно-статусной маркированности, отправляющая к соотношение социально-коммуникативных статусов участников речевого общения ("Что именно вы желаете сказать по этому поводу?"; "Пожалуйте скорее, барыня непременно желает видеть вас"). Специфической речевой функцией этого предиката является также функция суверенности желания, воплощающая в себе его автономность, немотивированность и непроизвольность: "Я вяну, гибну в цвете лет, / Но исцелиться не желаю" (А. Пушкин). К числу специфических оценочных функций предиката "желать" относятся функции, связанные с этической оценкой говорящим действий и намерений грамматического субъекта ("протагониста") этого предиката – передаваемые им значения моральной правоты, одобрения и осуждения, которые реализуются преимущественно в современной разговорной речи в публицистических текстах: "Я образованный человек и не желаю подчиняться невежеству!" (А. Чехов); "Я желаю мыслить так, как велят моя совесть, мои гений" (А. Толстой); "Делиться своими мыслями и знаниями с людьми, которых он считал ниже себя и бесполезным для себя, он не желал, не умел, он хотел только обогащаться" (Ю. Трифонов); "Русские люди желают видеть сына их Бога человеком идеальным" (Ю. Семёнов). Специфическими речевыми функциями предиката "хотеть" являются функции, связанные с реализацией в его семантике "волевого момента": установки на совершение действия – значения намерения и попытки: "Я каждый раз, когда хочу сундук / Мой отпереть, впадаю в жар и трепет" (А. Пушкин); "Она твердо хочет примириться и довести дело до конца" (Ю. Трифонов); "Голубушка! хотела схоронить / свою досаду, не сумела" (А. Грибоедов).

Наблюдения над соотношением речевого употребления утвердительных и отрицательных форы "желать" и "хотеть" свидетельствуют о различной динамике этого соотношения на протяжении последнего столетия: увеличение доли отрицательных форм "желать" идет значительно быстрее, чем увеличение доли отрицательных форы "хотеть". Подъём отрицания безболезненно осуществим в конструкции "делать/хотеть" с придаточным дополнительным, в иных же конструкциях его осуществление затруднено. Введение грамматического отрицания в высказывания с этими предикатами способно изменить их языковые и речевые функции. Специфическими "отрицательными" речевыми функциями "желать" и "хотеть" являются функция вежливого приглашения/предложения ("Не желаете/хотите ли...?"), функции "внутреннего" и вербального отказа, функции извинения и оправдания.

Специфическими "видовыми" функциями ЯПЖ русского языка являются функция компенсации отсутствия неаналитических форм будущего времени у этих предикатов ("Когда же грусть твою погасит время, / Захочешь жить, сначала робко, ты / Другими снами, сказками не теми" – А. Блок) и функция результативного действия ("Проходите, - сказал Михаил Никифорович. – Любовь Николаевна пожелала пройти в комнату" – В. Орлов). Специфической "видовой" функцией предиката "желать" является функция манифестированности желания ("Калерия вежливо отклонила просьбу певца и пожелала видеть его за своим столом" – В. Лихоносов). Сопоставительные анализ ЯПЖ английского и русского языков в парах tо wish -"желать" и "to want -"хотеть" показывает, что эти единицы не являются полными межъязыковыми эквивалентами Отношения, складывающиеся между ними, можно назвать "квазиэквивалентностью", поскольку полная межъязыковая эквивалентность наблюдается дашь в той части употреблений предикатов to wish и "желать", где они передают значение пожелания и между которыми устанавливаются отношения взаимно-однозначного соответствия. Во всех же иных случаях речевого употребления отношения устанавливаются между этими ЯПЖ и лексико-грамматическими парадигмами единиц, передающих в сопоставляемом языке значение желания и смежных с ним семантических категорий, и представляют собой отношения вариантного соответствия или трансформационной субституции.

Кроме того, отношения в парах ЯПЖ английского и русского языков в значительной мере лакунарны в формально-структурном, семантическом и функциональном аспектах. Так, в области форм при наличии у предиката to want функционального аналога русского деепричастия (причастия настоящего времени) у предиката "хотеть" подобная форма отсутствует; предикат "хотеть" способен управлять объектным дополнением-придаточным предложением, а предикат to want в норме литературного языка такой объект не принимает. В области языковых функций предикат to wish способен к передаче эмоционально-оценочных значений (сожаления и надежды), предикат "желать" лишен такой способности; to wish в конструкции с именным объектным дополнением обычно указывает на недостижимость или малоловероятную достижимость своего объекта, "желать" – нет; у предиката "желать" отсутствуют имеющиеся у to wish значения "навязать/подсеять/ и "загадать желание на чем-либо"; to want передает значения потребностного цикла, "хотеть" – нет. В области речевых функций "желать" в современном языке способен передавать субъектно-оценочные коннотации и отправлять к суверенности желания, to wish – нет; на способность к перемещению отрицания в конструкции "желать" с объектным дополнением-придаточным никаких ограничений не накладывается, в то время как в подобной конструкции с wish, передающей сожаление, перемещение отрицания невозможно.

Сопоставление переводов ЯПЖ с английского на русский язык и с русского языка на английский подтверждает, прежде всего, психологическую реальность для коммуникантов речевых функций to want и "хотеть", обусловленных "волевым компонентом" их семантики, которые лексикализуются в текстах перевода предикатами намерения, решения и попытки. Оно также подтверждает импликативную связь категории желания с категориями эмоциональной оценки, будущего и цели, а также подтверждает преимущественно "негативный" характер предиката "желать": отрицательным формам глагола to want в переводе ставятся в соответствие главным образом отрицательные формы глагола "желать", а не "хотеть". Сопоставление параллельных переводов Нового завета на английский и русский языки дает основания утверждать, что глагол to wish менее стилистически маркирован, чем его русский аналог "желать".

Наблюдения над семантическим составом и речевым употреблением единиц, составляющих лексическую парадигму выразительных средств желания в английском в русском языках, свидетельствует о бинарной структуре её доминантного ядра: доминантные признаки в этой парадигме распределены между двумя лексемами в каждом языке – предикатами to wish и to want и предикатами "желать" и "хотеть". Если за to want и "хотеть" закреплен такой значимый признак лексической доминанты, как частотность речевого употребления, то за to wish и "делать" остается другой, не менее важный признак – используемость в качестве семантического множителя при лексикографическом описании синонимического ряда предикатов желания, что свидетельствует еще и о семантической "архетипности" этих предикатов.

Сопоставительное "портретирование" ЯПЖ английского и русского языков по совокупности иx языковых, реализующихся в "жестких", лексико-грамматических контекстах, и речевых, реализующихся в "мягких", прагмасемантических контекстах, функций в парах to wish-to want и "желать"-''хотеть" показывает, что эти лексические единицы являются квазисинонимами – синонимами частичными, неполными и асимметричными, объединяемыми семантически неопределимым денотатным признаком 'желание' и различающимися своими формально-структурными, сочетаемостными, дополнительными идеографическими и прагмасемантическими характеристиками. Сопоставление ЯПЖ английского и русского языков в парах to wish -"желать" и to want -"хотеть" показывает, что здесь эти единицы представляют собой межъязыковые квазиэквиваленты – эквиваленты частичные, взаимозаменимые лишь в некоторых своих функциях и отличающиеся друг от друга (лакунарные) в структурно-формальном, семантическом и функциональном аспектах.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Ядерные предикаты желания в реализации косвенных речевых актов в английском языке // Модель обучения иностранному языку на старших курсах. - Вып. 2. - Нальчик, 1991. - С. 63–64 (в соавт.).
2. Глаголы to wish-"желать" и to want-"хотеть" как переводческие квазиэквиваленты // Иностранные языки в научной деятельности специалиста. - Ташкент, 1991. - С. 62-63 (в соавт.).
3. К сопоставительному анализу слаборазнозначных межъязыковых соответствий (на материале ядерных предикатов желания русского и английского языков) // Методы сравнительно-сопоставительного изучения романских и германских языков. - Ярославль, 1992. - С. 33–34 (в соавт.).
4. Употребление глагола to want в современном английском языке // Семантика и прагматика языковых единиц. - Краснодар, 1992. - С. 29–33. - Деп. в ИНКОН РАН № 47043. "Новая литература по социальным и гуманитарным наукам. Языкознание". - М., 1993. № 3 (в соавт.).
5. Желание и "хотение": сопоставительный анализ употребления ядерных предикатов желания в современном английском языке. - Краснодар, 1992. - 21 с. - Деп. в ИНИОН РАН № 47135. "Новая литература по социальным и гуманитарным наукам. Языкознание". М., 1993. - № 3.
6. Полисемическая асимметричность межъязыковых соответствий: "хотеть"- to want // Контрастивная лингвистика, типология языков, перевод. - Ростов-на-Дону, 1992. - С. 29–30 (в соавт.).
7. Опыт сопоставительного описания слаборазнозначных синонимов: ядерные предикаты желания в английском языке // Актуальные проблемы лингвистики и методики преподавания. - Краснодар, 1993. - С. 9–20 (в соавт.).
8. "Семантические примитивы" и методические аспекты обучения лексике (на материале ядерных предикатов делания русского языка) // Проблема совершенствования образовательных процессов. Ч. 5. - Краснодар, 1993. - С. 20–22 (в соавт.).
9. К употреблению глагола to wish в современном английском языке (прагмастилистические аспекты) // Сборник работ преподавателей гуманитарных наук / Кубанский государственный технологический университет. - Краснодар, 1994. - С. 3I7–32I.
10. К сопоставительному портретированию лексических единиц: "желать"-to wish // Семантические и прагматические особенности языковых единиц в сопоставительной лингвистике. - Краснодар, 1994. - С. 14–18.